ПЛАНЕТА ПУРЦЕЛАДЗЕ
С Шурой Пурцеладзе мы познакомились в начале пятидесятых годов. Наши семьи дружили. Она жила тогда на Владимирском проспекте, недалеко от Невского, во дворе на первом этаже. Ее квартира была маленьким салоном, куда всегда шли с радостью и куда можно было прийти в любое время. Каждого гостя приветливым лаем встречала эрдельтерьер Чара — ее все любили и баловали. Здесь собирались писатели, поэты, актеры, режиссеры и… полярники: муж Шуры участвовал в первой антарктической экспедиции на дизель-электроходе «Обь».
Центром притяжения дома, конечно, была Шура. Ведь она умела и умеет увлечь людей заразительностью и энергией, замыслами и идеями, любую скучную ситуацию преобразить в праздничную, создать атмосферу легкого живого общения. Это ее удивительный и бесценный дар. Желание видеть друг друга и взаимопонимание мы сохранили на многие десятки лет.
Меня подкупают в Шуре ее оптимизм и необыкновенное мужество. Когда несколько лет назад она попала в больницу для очень серьезного обследования, то вела себя так, словно у нее легкий насморк. Никакого нытья, всегда сверкающая улыбка и груда книг на больничном столике.
С годами большой круг друзей, конечно, стал уже, но по-прежнему в ее гостеприимный дом приходят бывшие студенты, ставшие актерами, режиссерами, театроведами. Теперь она живет на шестом этаже без лифта в квартире с вечно протекающим потолком. Опять у нее огромная собака — лайка Миля, которая признает только Шуру, ее дочку Аллу и внука Митю.
Мне кажется, она существует в другом измерении, над бытом. Она настоящая бессребреница, ни в чем не ищет материальной выгоды, хотя живется ей совсем не легко. Шура неизменно откликается на любые просьбы друзей и знакомых: проверить сочинение — пожалуйста, подтянуть по грамматике — непременно, прочесть лекцию об Ахматовой за тридевять земель без машины — охотно, рассказать об Агнивцеве и прочесть его стихи в каком-нибудь научном институте — конечно… И все это — проверяет, подтягивает, рассказывает, читает — она делает легко, доброжелательно, с искрящимися глазами, необыкновенным обаянием и артистизмом. Ее любят, ее мнением дорожат. Когда я говорю в театре, что вечером на спектакль придет Шура, то у моих коллег загораются глаза, а на лицах появляется улыбка.
Многие актеры, друзья, коллеги и ученики помнят ее шуточные поздравления по поводу юбилеев или дней рождений. Приведу одно, посвященное 25-летию моей работы в театре имени Ленинского комсомола:
Вослед современной Рацлире
Промолвим и мы пару слов:
Мы встретились «Где-то в Сибири»
На «Улице Трех соловьев».
«Из искры» содеялось пламя,
Стал Женя Иосифом вдруг,
А годы летели над нами,
Но тесен был дружеский круг.
Потом появились «Студенты»,
Над ними шумела «Гроза»…
Ах, разные были моменты,
Их все перечислить нельзя!
Но мы «Свои люди — сочтемся»,
И пусть пролетают года:
«С любимыми не расстаемся»
Нигде, ни за что, никогда!
Наверное, следует пояснить, что тут приведены названия спектаклей, в которых я играла, иногда чуть переиначенные, а Евгений Лебедев играл Сталина в спектакле «Из искры». Что же касается «Рацлиры», то Шура читала свое поздравление после стихотворного поздравления Бориса Рацера.
Общение с Шурой всегда несет радость. И как же хочется, чтобы в ее жизни радости было больше.
июль 1999 г.
